Учение И. Канта о государстве и праве

На данный момент наша точка зрения включает два элемента- действия согласно принципу и действия независимо от интересов. Кант считал оба этих фактора необходимыми для того, чтобы действие являлось нравственным177. Первый он считал тривиальным. Кант утверждал, что за каждым действием (независимо от нашего знания) стоит некий принцип - максима. Нравственная ценность действия зависит от природы направляющей его максимы. Некоторые максимы отражают личные интересы (весьма распространенная из них - «действуй так, чтобы получить наибольшее удовольствие»), другие - нет. Мы убедились, что требование «люби ближнего твоего, как самого себя» - это пример максимы, не отражающей личные интересы. Согласно Канту, действие нравственно, только если оно мотивировано самой моралью, то есть если человек делает что-либо, потому что это правильно. Одни и те же поступки могут совершаться по разным причинам, но подлинно нравственными оказываются лишь те, что сделаны по моральным соображениям. Это не означает, что действия одновременно не могут служить нашим интересам. Просто своекорыстные интересы не могут мотивировать действие, считающееся нравственным.

Но в каких случаях действия совершаются не из эгоистичных интересов? Кант признавал, что это непростой вопрос. Он даже пишет, что невозможно определить, когда человек действует по-настоящему нравственно, но главным остается то, что возможно поступать нравственно. Можно действовать из принципов независимо от собственных интересов. Однако в дополнение к соблюдению принципов необходимо сознавать, почему ваше действие является подлинно нравственным. Необходимо хотя бы понимать, что вы действуете согласно выбранному принципу. Значит, чтобы поступать нравственно, необходимо сделать моральный принцип своим собственным принципом. Конечно, похвально, когда кто-то инстинктивно поступает великодушно, но подлинно нравственное действие предполагает, что человек решает сделать моральный принцип своим руководящим принципом. Вы задаете себе принцип, решаете, как следует поступить, и поступаете согласно данному принципу. Только в этом случае вы не просто подражаете другим, и только в этом случае, согласно Канту, вы становитесь по-настоящему свободны178. Кант называет такую истинную свободу автономией, и она отличается от того, что мы будем называть метафизической свободой. Метафизическая свобода-это способность инициировать новые причинно-следственные связи (например, способность двигать рукой по собственной воле без постороннего вмешательства). Автономия же - это способность принимать решения о собственных действиях посредством выбора для них определенного принципа. Это принятие ответственности за максиму своихдействий.

Рассмотрим данное свойство кантовской автономии в контексте нашего главного вопроса. Мы пытаемся найти возможное оправдание 1) вере в то, что нужно любить ближнего, как самого себя, 2) вере в то, что без крещения ваш ближний обречен на вечные страдания, да еще и 3) неучастию в крещении вашего ближнего. Начали вырисовываться условия, при которых такое действие правильно. Если человек действует согласно принципу (благодаря которому он или она совершенствуется), ставящему под угрозу жизнь этого человека (включая вечную жизнь), то вам, возможно, следует не вмешиваться из соображения любви к своему ближнему. Но, конечно, если действие осуществляется в соответствии с принципом, воспринятым бессознательно, тогда все не так просто. Если человек не принял принцип своего действия сознательно и не сделал его своим собственным принципом, тогда, похоже, появляется обязательство вмешаться, так сказать, «от его же имени». Если любовь к себе обязывает вас следовать принципам, которые позволяют вам совершенствоваться, тогда любовь к другим требует помочь им делать то же самое. Но это предполагает, что вы поможете им выбрать для себя эти принципы, и лишь при таких условиях установка «люби ближнего» обязывает вас уважать их решение. Итак, для решения нашей задачи, кажется, необходима главная составляющая кантовской теории автономии воли - самостоятельный выбор в пользу нравственных принципов.

Но как найти такие принципы и сделать их своими собственными? Как дистанцироваться от своих склонностей настолько, чтобы это стало возможно? Кант советует опираться на разум. Вспомните наши три критерия нравственного действия: это 1) следование принципу, который 2) не зависит от наших интересов и 3) который мы выбрали сами. Для всех трех условий необходим разум. Именно он позволяет нам отказаться от непосредственных желаний, руководствоваться принципом и решать, действительно ли предполагаемое действие совершается по моральным (или эгоистическим) соображениям. Для нас особенно важно то, что именно разум позволяет нам судить, действительно ли человек рискует своей вечной жизнью на основании того, что он (или она) считает более достойным принципом. По Канту, разум позволяет сформулировать правильный нравственный принцип. Разум отвлекает нас от частных интересов и, таким образом, унифицирует наше суждение. Эта унификация - ключ к тому, что Кант называет категорическим императивом, то есть принципом, который дает нам понять, когда наши максимы нравственны. Действуйте только согласно тем максимам, которые желанны для вас в качестве универсальных законов179. Нам нет нужды следовать за Кантом в его крайнем формализме, но, объясняя значение любви к себе, мы уже видели, как встает вопрос об универсальности. Мы должны по крайней мере согласиться с Кантом в том, что условием автономии является отступление от собственных желаний с целью осмысленного принятия принципа действия. Укрепление разумного отношения к желаниям есть совершенствование благородных сторон своей натуры. Принцип «люби ближнего твоего», как минимум, обязывает вас совершенствовать свою способность использовать разум с такой целью.

Итак, представление об автономии сложилось. Любовь к ближнему не обязывает вас пытаться спасти вечную жизнь человека, если он действует автономно. С помощью Канта мы заключаем, что автономная деятельность имеет четыре составляющие. Вы должны действовать согласно принципам, которые не зависят от ваших интересов и которые вы выбрали осознанно. Эти принципы должны способствовать вашему совершенствованию и являться результатом размышления о том, как надобно поступать. В таком случае действия Неда могут быть оправданны. При таких условиях вторая посылка из нашего предыдущего аргумента («Любовь к кому-либо предполагает попытку спасти его или ее жизнь») иногда оказывается ложной, и аргумент теряет силу180. ВЫВОД

АВТОНОМИЯ ПРОТИВ ВЫБОРА

И все же, разве это не сводится к распространенному мнению о том, что не следует вмешиваться в чужие дела? В чем отличие нашего аргумента? Хотя верно, что если человек осознанно выбрал свои цели, то он выполнил одно из условий, все равно остается проблема выбора принципов, действующих независимо от желаний. Если человек поступает скорее из собственных интересов, нежели из независящих от них принципов, тогда жизнь не может быть принесена в жертву высшему интересу. Исключение составляет случай, когда речь идет о заинтересованности в вечной жизни, но в этом все дело. Если люди действуют не из принципа, а из интереса, тогда помощь им в обретении вечной жизни сообразна их целям, понимают они это или нет. Поэтому нельзя сказать, что к выбору следует отнестись толерантно просто потому, что человек его сделал. Только иногда выбор человека (рациональный, независимый от интересов принципиальный выбор) освобождает людей вроде Неда Фландерса от обязанности помогать кому-либо обрести спасение посредством крещения во имя «любви к ближнему, как к самому себе». Тогда, пожалуй, вполне сообразно, что в конце эпизода Фландерсу удается крестить только одного человека, который, как никто другой среди персонажей мультфильма, руководствуется непосредственными влечениями, - своего соседа Гомера Симпсона. 15.

Этика Канта, которую принято называть этикой долга, представляет собой учение о нравственности, изложенное в его работах «Критика практического разума» и «Метафизика нравов».

Основным понятием его этики является воля – способность, которая позволяет подбирать средства для достижения определенных целей. Кант называл волю служанкой разума. Он поставил вопрос о существовании свободной воли. Произвольная воля – самая автономная по виду, но она не является в собственном виде свободной. Автономная воля принуждает сама по себе, действует из законосообразия (формы закона), может быть названа долгом. Воля человека действует по принципам, а не по причинам, не благодаря, а вопреки.

Жан-Жак Руссо говорил, что человек по своей природе добр. Иммануил Кант отвечал на это тем, что человек по природе никакой, а еще логичнее было бы сказать, что зол.

Кант ищет ответ на вопрос: что такое мораль, добро? Пытаясь ответить на него, он пытается разделить поступки на добрые и злые. При этом, совершая добрые поступки, человек руководствуется собственной волей, им руководит определенный мотив, злые направлены на достижение какой-либо цели. Однако мы никогда не знаем чужих мотивов, поэтому всякая этика, пытающаяся найти мотивы поведения, обречена на неудачу. Нет добрых и злых поступков, мотивов, людей. Единственная добрая вещь это добрая воля, она добра сама по себе, т к одна только является чистой формой. Добрая воля также является законообразной.

Единственное, что мы можем сказать о моральном поступке, что он автономен, т е это долг ради самого долга. Человек должен быть нравственным не ради собственных интересов, а ради самой нравственности, и быть добродетельными только ради самой добродетели. Человек обязан исполнять свой нравственный долг хорошим поведением. Он не должен совершать хорошие дела из-за особенностей своего нрава, а исключительно из чувства долга, он должен побороть свои склонности и желания для этого. Только такой человек может быть назван нравственным, а не тот, который склонен природой к добрым делам.

Вообще, Кант полагал, что действия человека в нравственном отношении могут определяться тремя факторами: долгом, склонностью и страхом. Долг - это вытекающее из разума требование, определяющее наши обязанности по отношению к самому себе и другим людям, а также к человечеству в целом. Склонность - это потребность, удовлетворение которой приносит нам удовольствие или пользу. Страх - чувство, говорящее нам, что последствием совершающегося события будет неудовольствие или вред. Кант считал, что разум самозаконен (автономен), а, следовательно, в своем практическом применении сам дает законы человеческих поступков. Поэтому нравственно, по Канту, повиноваться велению разума, формой которого является категорический императив, к которому восходят все принципы морали, а это и есть долг.

Билет 25

«Практическими принципами» Кант называет общие детерминации воли, в подчинении которых есть множество частных практических правил. Например, общее правило - позаботься о собственном здоровье сам - можно специфицировать: занимайся спортом; питайся умеренно, в соответствии с возрастом; избегай чрезмерных вожделений и т. п.

Кант делит практические принципы на максимы и императивы.

«Максима есть субъективный принцип воления», относящийся к отдельным индивидам, а не ко всем вместе. Например, максима «отомсти за всякое нанесенное оскорбление» предполагает соответствующий тип характера, не желающий терпеть обиду; или в более близкой нам формулировке: будь хитрее обидчика.

Императивы , напротив, - объективные практические принципы, значимые для всех: «Представление об объективном принципе, поскольку он принудителен для воли, называется велением разума, а формула воления называется императивом». Эти веления, или долженствования суть правила, выражающие объективную необходимость действия.

Если бы разум мог всегда направлять волю, то все действия были бы безупречными (чего на самом деле нет из-за вмешательства эмоциональных и эмпирических факторов, почти всегда коррумпирующих волю).

Есть два типа императивов: гипотетический и категорический. Императив гипотетический , если он определяет волю при условии наличия определенных целей. Например, «если хочешь преуспеть, потрудись научиться», «хочешь стать чемпионом, качай мускулы», или «хочешь беспечной старости, научись экономить» и т. п. Эти императивы имеют объективную силу для всех, кто заинтересован именно в этих целях: иметь или не иметь, желать или не желать. Они относятся к воле, значит, их объективность и необходимость обусловлены. Гипотетические императивы выступают как а) правила искушенности, когда отнесены к определенным целям; б) советы предосторожности, как, например, в поисках счастья с элементом неопределенности, или: «будь вежлив с другими», «старайся быть благожелательным, дави в себе эгоиста»

Категорический императив, напротив, детерминирует волю не в видах определенной желаемой цели, а просто волю как таковую независимо от эффектов. Не «если хочешь, то должен», а «должен просто потому, что должен», - вот формула императива как категорического предписания. Только категорические императивы безусловны как практический закон для существа, осознающего себя разумным. Никогда нельзя знать наперед, будет достигнута та или иная цель или нет, это и не важно; важна лишь чистая воля к действию по правилу, признанному в качестве закона.

Категорические императивы это моральные законы, всеобщие необходимые, но не в том смысле, в каком необходимы законы естественные. Последние нельзя обойти, но моральные законы могут и не реализоваться, ибо человеческая воля подчинена не только разуму, но и чувственным капризам, когда воля отклоняется, поэтому моральные законы императивны, выражают долженствование (немецкое слово mussen - естественная необходимость, в отличие от sollen - морального долга). Примером первой может быть сентенция «люди должны умирать», предписание второго типа - «все люди как разумные существа должны свидетельствовать правду».

Формулировки

· «Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла стать принципом всеобщего законодательства»

· «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству».

· «Поступай согласно такой максиме, которая в то же время сама может стать всеобщим законом».

Очевидно сходство формулировок, но если первая акцентирует волю, то третья - закон. Это значит, что мы не только подчинены, но сам закон есть не что иное, как плод нашей рациональности, следовательно, зависит от нас: каковы люди, таковы законы. Мы своим разумом и волей предписываем себе законы для немедленного исполнения. Отсюда автономия морального закона, вопрос о чем Кант поставил с максимальной логической строгостью.

Билет 26

«Феноменология духа» Гегеля. Саморазвитие духа. Познание и свобода.

Гегель создал классическую философскую систему в рамках немецкой классической философии, объяснявшую из единого начала все мироздание, все сущее. Одной из основных работ Гегеля являлась«Феноменология духа».

Философская система Гегеля состояла из системы и метода. Главная идея, которая вдохновляла Гегеля - концептуальная система Фихте.(первичным является некий дух, который будучи деятельным реализует свою свободу, отчуждая себя в тех или иных результатах своей деятельности, и результаты этой деятельности выступают как застывшая свобода духа, как необходимость в которой кристаллизуется изначальная свобода.) В основе системы Гегеля лежит Абсолютный дух, что есть все, он содержит в себе все многообразие духа. Но первоначально этот дух есть Дух в себе, он не знает, что из себя представляет. Задача Духа - самопознание, чтобы стать духом для себя. (Например возьмем ребенка, который не знает своего потенциала. И чтобы понять, кто же он есть на самом деле ему нужно реализоваться, породить плоды своей деятельностью).

Абсолютный дух, будучи духом в себе пытается стать духом для себя, что происходит за счет развития духа, его «самообнаружения». Первый этап в которым реализуется абсолютный дух- природа, затем общество и третий этап: человеческое мышление. Общество и человеческое мышление направлены на развитие, а критерием развития общества является нарастание роли свободы в нем. Развитие мышление: возникновение различных форм общественного сознания, таких как мораль, право наука. Философия по Гегелю - вершина развития человеческого духа. Система мироздания по Гегелю построена на том, что Абсолютный дух реализует себя в природном мире, обществе и человеческом мышлении, и через развитие человеческого мышление приходит к самопознанию.

Согласно философии Гегеля, саморазвитие духа (человеческого сознания) проходит три последовательных, прогрессивных этапа: субъективного духа, объективного духа и абсолютного духа

Методом философии Гегеля является диалектика. (Диалектика как общая теория развития).То есть метод Гегеля - диалектический.

По Гегелю главная форма познания - понятие. То есть произошло смещение акцента с интуиции на понятия, при котором он пересмотрел саму суть понятия, что понималось им как развернутое понимание существа дела. Если мыслить в понятиях, опираясь на противоречия, можно постигнуть истину. Разум для Гегеля представляется как способность постигать и разрешать противоречия.

По Гегелю свобода как познанная объективная необходимость, как способность принимать соответствующие решения со знанием дела. Свобода, это, прежде всего желание осуществление своей мечты, желание сделать что – либо, что необходимо для собственного «я» для души человека. Но самая главная цель, это получить её. Иметь право на свободу, право на то что бы совершать те или иные поступки. Именно поэтому, человек с самого начала создан для неё. Свобода – это субстанция духа, заявляет Гегель.

Билет 27

«Господство» и «рабство». Их значение для самосознания

Гегель говорит, что наше сознание поднимается наконец до той формы, которая является противостоянием двух сознаний, т е это не сознание и пассивные вещи (то, что является предметом диалектического), а взаимодействие двух спонтанных, самостоятельных, наделенных свободой сознаний. И здесь отношение между ними не является знанием, а является признанием. И логика признания совершенно иная, чем логика знания.

По мысли Гегеля, самосознание, противостоящее другому сознанию, может мыслить себя только через признание другого, т е как будто в зеркале. И потому самосознание в смысле признания работает как ограничение.

Самосознание есть прежде всего простое для-себя-бытие, равное себе самому, благодаря исключению из себя всего другого. Это особая форма знания, которая возникает в результате противостояния двух сознаний. Самосознание есть в себе и для себя потому и благодаря тому, что оно есть в себе и для себя для некоторого другого самосознания, т.е. оно есть только как нечто признанное.

Природа теоретического знания состоит в том, что человек говорит, какова данная вещь сама по себе и она пассивна, но человек является носителем свободной спонтанной воли. И в результате этого знание другого это нечто иное, чем знание в теоретическом плане, потому что другой как свободный никогда не может быть для нас средством, а всегда только целью. Однако, знать другого значит знать себя, а знать себя значит исключить из себя все другое. Человек воспринимает другого только как Альтер-эго себя самого, он исключает все другое из себя.

Однако, поскольку признание - это иная форма знания, знание, не связанное с пространством и временем, то это попытка исключить из себя все то, что является частным, случайным. Специфика признания - показать себя несвязанным ни с каким определенным наличным бытием, не связанным с общей единичностью наличного бытия вообще, не связанным с жизнью. (т е как говорил Кант – положить себе принцип).

Одно сознание из двух противоборствующих, которое выясняет, что для него важно быть не связанным с жизнью, готово поставить свою жизнь на кон ради своих принципов, а второе сознание оказывается привязанным более к жизни, чем к принципам, более прагматичным. Таким образом, есть два противоположных вида сознания: «господство» - самостоятельное сознание, для которого для-себя-бытие есть сущность, и «рабство» – несамостоятельное, для которого жизнь или бытие для некоторого другого есть сущность.

Диалектика «господина» и «раба».

Сначала кажется, что на долю служащего сознания досталась, правда, сторона несущественного соотношения с вещью, так как вещь сохраняет в этом свою самостоятельность. Но потребление лишь уничтожает. Однако, если все другие вещи «господин может потребить, потребляя их, то «раб» - это единственное, что можно потребить, только пристроив его к труду. Труд же, напротив того, есть заторможенное вожделение, задержанное исчезновение, другими словами, оно образует. Для господина непосредственное отношение становится благодаря опосредствованию чистой негацией вещи, или потреблением. Благодаря труду служащее сознание приходит к самому себе.

Это формирующее действование есть в то же время единичность или чистое для-себя-бытие сознания, которое теперь в труде, направленном вовне, вступает в стихию постоянства, работающее сознание приходит, следовательно, этим путем к созерцанию самостоятельного бытия как себя самого.

Гедонистическая этика за критерий моральной правильности принимает результат поступков. Деонтологическая этика утверждает, что последствия действий не имеют значения при моральной оценке действия. Критерием моральной правильности является мотив- намерение совершить долг. По Канту существуют условный и безусловный долг. Условный- если ты хочешь чтоб было так –ты должен сделать то-то. Безусловный- ты должен сделать что-то, например, Х. Для Канта только безусловный долг является главным. Для Канта мораль не зависит от природы человека. Нравственный закон нельзя вывести из опыта. Он не требует подтверждения в опыте. По его мнению, это уже заложено в человеческом разуме, т.е apriority. Абсолютным благом, безусловной ценностью является добрая воля. Власть, богатство и почет, удовольствие, удовлетворенность своим состоянием внушает гордость и высокомерие, когда нет доброй воли. Т.О добрая воля является условием быть счастливым. Д.В – это намеренное деятельность в соответствии с нормами и правилами исходя из долга и другого нравственного мотива. Он считал, что если действие совершается исходя из любви и симпатии, то это не нравственные действия.

Наиболее известно понятие категорического императива. Поступай согласно такой максиме, что ты одновременно мог бы пожелать, чтоб она стала всеобщем законам. Максима- это субъективный принцип, к которому придерживается индивид. Закон- общезначимый, имеющее силу для каждого человека принцип. Императив это приказ, требование; нравственный закон, сформулированный в виде приказа. Он ограничивает волю индивида. Дело в том, что человек хотя и разумное существо, но не совершенное. Человеческая воля управляется не только разумом, но и желаниями, склонностями. Категорический императив не содержит в себе никаких конкретных указаний, как поступать, а как не поступать. Кант говорил: если ты собираешься совершить Х, спроси себя, можешь ли ты пожелать, чтоб все др. люди действовали так же, если – да, то твое действие правильное, а если нет- то твое действие аморально. Кант предлагает мысленную процедуру,которая позволяет индивиду определить соответствует ли его реальные мотивы нравственному долгу. Он говорит, что категорический императив более точная формулировка золотого правила: поступай с другими так, как бы ты хотел, чтоб другие поступали. Еще Кант утверждает, что необходимо говорить нужно всегда правду, независимо от последствий.

Утилитаристская этика (И.Бентам, Д.С.Милль)

Основатели утилитаризма Бентам и Милль. В центре утилитаризма принцип пользы. Мы должны действовать так, чтобы способствовать наивысшему перевесу добра над злом. Добро есть удовольствие. Для Бентама процесс принятия морального решения очень прост:

1) рассмотрите все возможные для вас действия

2) подсчитайте количество удовольствия и страдания, которые могут быть следствием этих действий.

3) Выбрать действие, которое принесет наибольший перевес удовольствия над страданием.

Идея удовольствия у Бентама чисто количественная.

Милль развивает принцип наивысшего счастья для наибольшего количества людей. Он придает большее значение качеству удовольствия. Милль не отрицает внешних санкций за аморальные поведения, которые выделил Бентам. Он добавляет к этому внутреннюю санкцию – совесть. Милль считает, что моральная оценка действия не зависит от мотива, важен результат. Утилитаризм критикуют за то, что он может быть оправданием аморальных поступков.

№44.Моральный нигилизм Ницше . Сам Ницше сказал: «Мораль -- это важничанье человека перед природой».моральный нигилизм-отрицание моральных ценностей. По Ницше, нет больше ничего, во имя чего следует жить и к чему надо было бы стремиться: "что означает нигилизм? То, что высшие ценности теряют свою ценность, нет цели, нет ответа на вопрос зачем".

Ницше не считает линию эволюции,которая привела к Homo sapiens,прогрессом,-наоборот,это есть высшее заблуждение природы;потому что жизнь-есть воля к власти,и человек стремится отойти от животного начала;Пытаясь перестать быть животным,он переходит в болезненное состояние,он питает иллюзии по поводу добра,красоты.Что правильно для одного, необязательно окажется верным для другого и необязательно окажется для него благом. Ницше: «Прежние высшие ценности суть частный воли к власти,сама мораль есть частный случай неморальности.»

Нововведения Ницше:

Вместо «моральных ценностей» вводит натуралистически ценности .(т.е. ценности и иедалы не должны браться из «потусторонности»,они должны согласовываться с законами природы

Вместо «общества» -культурный комплекс

Вместо «теории познания»- перспективное учение об аффектах. (Аффекты это и есть инстинкты человека.Ницше: «Не следует стыдиться самих аффектов»)

Вместо «метафизики» и религии-учение о вечном возвращении.( используется самим Ницше для обозначения высшей формы утверждения жизни.ТО ЕСТЬ: Время в его бесконечном течении, в определенные периоды, должно с неизбежностью повторять одинаковое положение вещей). *Философский словарь* Нигилизм у Ницше трагический распад мира на бытие и смысл. Нередко, с точки зрения Ницше, философы и мечтатели измысливают "в качестве истинного мира новый мир, потусторонний нашему", в сравнении с каковым наш мир полностью обесценивается. И лишь когда человек осознает то, что и этот якобы "подлинно-истинный" мир - не более чем творение рук человеческих, компенсация неосуществленных желаний, - вот тогда, по Ницше, и начинается подлинный Нигилизм. Любая картина мира утрачивает смысл, лишается ценностей. Таким образом, Нигилизм, по Ницше, предполагает картину мира, предельно лишенную иллюзий; картину мира, радикально враждебного всевозможным человеческим устремлениям; картину мира, лишенного всякого - в том числе и морального - порядка.

№45.Этика Швейцера . Европейская культура находится в глубоком кризисе. т.к. материальный мир доминирует над духовным. Кризис-есть само себе разумеющееся; чтобы у людей было стремление к прогрессу,у них должен быть оптимистический взгляд на мир.Поэтому в Новое время Возникает Жизнеутверждающее мировоззрение. Мировоззрение Н.вр. предполагает,что действительность можно представить в соответствии с этическими идеалами,она стремилась к духовному возвышению Человека. Однако сложилось трагически: была утрачена связь жизнеутверждения с этическими идеалами, в результате воля к прогрессу ограничилась лишь стремлением к росту благосостояния,т.е.культура лишилась смысла, потеряла ориентир. Таким образом,этический идеал не был обоснован. Декарт предложил следующее:«Мыслю-следовательно, существую»;а Швейцер предложил иное: «Я -жизнь, которая хочет жить, я-жизнь среди жизни,которая хочет жить» (человек думает о себе,он утверждает себя,как волю к жизни,среди таких же воль к жизни).Отрицание воли к жизни не может закончиться ничем иным, как самоубийством. Отрицание воли к жизни противоестественно, но надо утверждать не только свою волю к жизни. В этом и состоит принцип нравственности:Добро-то,что способствует сохранению и развитию жизни. Зло-то,что уничтожает и препятствует жизни. Срывая цветок, человек совершает зло, но проблема-реально человек разрывается, одно жив.существо утверждает себя в мире за счёт другого; эта жестокая проза жизни противоречит нравственному принципу. Швейцер говорит, что нужно принять всё, как есть,ч еловек не ангел и не может не наносить вреда другим живым существам; однако человек может сознательно следовать принципу благоговения перед жизнью, способствуя жизни везде, где возможно и сводя вред на нет.Любое принижение и уничтожение жизни есть зло. человек обречен жить с нечистой совестью.Чистая совесть-изобретение дьявола. Этика благоговения перед жизнью может реализоваться толкьо индивидуальным выбором.

*Философский словарь* «Этика благоговения перед жизнью» разработана и подтверждена практической деятельностью Альберта Швейцера. Этика Швейцера - Живая Этика, т.е. этика Действия, которое надо осуществлять в мире здесь и сейчас, совершая конкретные поступки, реализуя в них свои моральные убеждения и мировоззрение.

Основные идеи:

кризис современной культуры грозит гибелью цивилизации, средство возможного преодоления духовного кризиса - новая общечеловеческая этика («душа культуры»);

новая этика (универсальная, оптимистическая, гуманистическая) должна базироваться на принципе благоговения перед жизнью, который выступает в качестве критерия различения добра и зла (все, что сохраняет, одухотворяет, возвышает жизнь, есть добро; все, что наносит ей ущерб - зло);

значимость нравственного самосовершенствования, которое следует подтверждать «личным действием» (имеющим «чистую» мотивацию и осуществляемым «чистыми» средствами).

В начале XXI века стало очевидным, что существование цивилизации невозможно без пересмотра взглядов на взаимоотношение человека и природы.

Согласно этике благоговения, главной ценностью является жизнь во всех ее проявлениях, и если человек способствует сохранению и процветанию жизни, он поступает естественно и правдиво - творит добро, если уничтожает любую жизнь и препятствует ей - совершает зло. Уничтожение без нужды, походя, любого придорожного цветка есть зло; спасение раненого животного вне зависимости от его пользы - добро.

Швейцер говорит о сострадании и сочувствии ко всем живым существам, независимо от их положения и иерархии в природе, как о норме сосуществования в мире. Благоговение перед Жизнью требует сочувствия, любви в самом высоком смысле, т.е. любви как служения всем творениям, независимо от их близости к человеческой природе. Учение Швейцера расширяет христианскую этику любви до вселенских масштабов.

Профессор философии Кенигсбергского университета Иммануил Кант (1724-1804) был в Германии первым, кто приступил к систематическому обоснованию либерализма - идейной платформы класса буржуа, выделившихся из конгломерата третьего сословия, осознавших свое место в обществе и стремившихся утвердить в стране экономическую и политическую свободу. И. Кант задался целью истолковать эту платформу в качестве единственной разумной, попытался подвести под нее специальный философско-этический фундамент и таким образом оправдать ее. Кантовское учение о государстве и праве- итог решения мыслителем указанной задачи. Политико-юридические взгляды Канта содержатся преимущественно в трудах: «Идеи всеобщей истории с космополитической точки зрения», «К вечному миру», «Метафизические начала учения о праве».

Навеян духом Просвещения и перекликается с индивидуализмом школы естественного права краеугольный принцип социальных воззрений И. Канта: каждое лицо обладает совершенным достоинством, абсолютной ценностью; личность не есть орудие осуществления каких бы то ни было планов, даже благороднейших планов общего блага. Человек- субъект нравственного сознания, в корне отличный от окружающей природы,- в своем поведении должен руководствоваться велениями нравственного закона. Закон этот априорен, не подвержен влиянию никаких внешних обстоятельств и потому безусловен. Кант называет его «категорическим императивом», стремясь тем самым сильнее подчеркнуть абстрактно-обязательный и формалистический характер данного предписания.

Разум спонтанно творит для себя собственный мыслимый порядок- мир определенных идей; к нему он старается приблизить реальные условия и, сообразуясь с его параметрами, объявляет необходимыми соответствующие действия. Последние суть проявления той способности (той воли), которая закон своего морального бытия заключает в себе самой. В таком автономно, изнутри рождающемся самоограничении полагает она и свою высшую свободу, и свое непререкаемое значение.

Атрибут свободы имманентен человеческой личности: дар определять самим себе цель и варианты сообразного с намеченной целью поведения является врожденным. Индивид, по Канту, есть существо, в принципе способное стать «господином самому себе» и потому не нуждающееся во внешней опеке при осуществлении того или иного ценностного и нормативного выбора.

Истинное призвание права - надежно гарантировать морали то социальное пространство, в котором она могла бы нормально проявлять себя, в котором смогла бы беспрепятственно реализоваться свобода индивида. В этом суть кантовской идеи о моральной подоплеке, моральной обоснованности права.

Выводить же юридические нормы из этических у философа намерений не было. Он избегал указанной дедукции. Ему она представлялась своего рода санкционированием превращения дела моральной саморегуляции поведения личности в объект прямого государственного воздействия. Случись такое, предпринимаемым государством в отношении поданных мерам ни за что уже нельзя будет придать строго правового характера. Его они способны приобрести и удержать, если только издаваемые органами государства юридические правила останутся исключительно внешними, «легальными» нормативами поведения, не разрушающими моральную автономию личности.

Осуществление права требует того, чтобы оно было общеобязательным. Но каким образом достигается эта всеобщая обязательность права? Через наделение его принудительной силой. Иначе нельзя заставить людей соблюдать правовые нормы, нельзя воспрепятствовать их нарушению и восстанавливать нарушенное. Если право не снабдить принудительной силой, оно окажется не в состоянии выполнить уготованную ему в обществе роль. Но это значит также, что и категорический императив в качестве всеобщего закона права лишится своей безусловности. Вот почему всякое право должно выступать как право принудительное. Сообщить праву столь нужное ему свойство способно лишь государство - исконный и первичный носитель принуждения. По Канту, оказывается, что государственность вызывают к жизни и ее бытие оправдывают в конце концов требования категорического императива. Так в кантовском учении перебрасывается один из главных мостов от этики и права к государству.

Кант многократно подчеркивал насущную необходимость для государства опираться на право, ориентироваться в своей деятельности на него, согласовывать с ним свои акции. Отступление от этого положения может стоить государству чрезвычайно дорого. Государство, которое уклоняется от соблюдения прав и свобод, не обеспечивает охраны позитивных законов, рискует потерять доверие и уважение своих граждан. Его мероприятия могут перестать находить в них внутренний отклик и поддержку. Люди будут сознательно занимать позицию отчужденности от такого государства.

Кантовское толкование природы этого договора тесно сопряжено с идеями об автономии воли, об индивидах как моральных субъектах и т.п. Первое же главное условие заключаемого договора- обязательство любой создаваемой организации внешнего принуждения (монархической ли государственности, политически объединившегося ли народа) признавать в каждом индивиде лицо, которое без всякого принуждения осознает долг «не делать другого средством для достижения своих целей» и способно данный долг исполнить.

«Общественный договор», по Канту, заключают между собой морально развитые люди. Поэтому государственной власти запрещается обращаться с ними как с существами, которые не ведают морального закона и не могут сами (якобы по причине нравственной неразвитости) выбирать правильную линию поведения. Кант резко возражает против малейшего уподобления власти государства родительской опеке над детьми. «...Правление отеческое, при котором подданные, как несовершеннолетние, не в состоянии различить, что для них действительно полезно или вредно- такое правление есть величайший деспотизм.»

Критика Кантом «отеческого правления» представляла собой одну из форм борьбы, которую в XVII-XVIII вв. прогрессивные крути европейского общества вели против абсолютистско-монархических режимов и их идеологов. Приверженцы либерализма отвергали удушающую регламентацию общественной жизни, осуществляющуюся самодержавными правителями под предлогом «заботы» государства о хозяйственном преуспеянии индивида, его карьере, «правильном» образе жизни, личном счастье и т.д. Они вообще считали, что чрезмерное попечение властей о «благе» подданных сковывает инициативу и самостоятельность человека, снижает социальную активность людей, притупляет чувство гражданской ответственности за все происходящее и стимулирует настроения иждивенчества, ведет к нравственному перерождению личности.

Итак, согласно общественному договору, заключаемому в целях взаимной выгоды и в соответствии с категорическим (моральным) императивом, все отдельные лица, составляющие народ, отказываются от своей внешней свободы, чтобы тотчас же снова обрести ее, однако уже в качестве членов государства. Индивиды не жертвуют частью принадлежащей им свободы во имя более надежного пользования остальной ее частью. Просто люди отказываются от свободы необузданной и беспорядочной, дабы найти подлинную свободу во всем ее объеме в правовом состоянии.

Что касается права, то Кант различает в нем три категории:

Естественное право, которое имеет своим источником самоочевидные априорные принципы; положительное право, источником которого является воля законодателя; справедливость - притязание, не предусмотренное законом и потому не обеспеченное принуждением. Естественное право, в свою очередь, распадается на две ветви: частное право и право публичное. Первое регулирует отношения индивидов как собственников. Второе определяет взаимоотношения между людьми, объединенными в союз граждан (государство), как членами политического целого.

Феодальному бесправию и произволу Кант противопоставляет твердый правопорядок, опирающийся на общеобязательные законы. Он порицает юридические привилегии, проистекающие из обладания собственностью, и настаивает на равенстве сторон в частноправовых отношениях. Однако Кант делает серьезную уступку феодальной идеологии, когда признает объектом частного права не только вещи и поведение людей, но и самого человека. Подобный шаг приводит Канта к оправданию закрепленной в законодательстве власти мужа над женой, господина над слугой.

Центральным институтом публичного права является прерогатива народа требовать своего участия в установлении правопорядка путем принятия конституции, выражающей его волю. По существу, это прогрессивная демократическая идея народного суверенитета. Одна из ее составляющих - мысль о том, что каждый индивид (даже если он непосредственно не является «человеком власти») сам знает, какими должны были бы быть акции власти по его делу, и способен самостоятельно определить их требуемое содержание, не дожидаясь подсказок со стороны.

Верховенство народа, провозглашаемое Кантом вслед за Руссо, обусловливает свободу, равенство и независимость всех граждан в государстве - организации совокупного множества лиц, связанных правовыми законами. Выдвинув принцип суверенитета народа, Кант тут же спешит заверить, что он вовсе не помышляет о действительно широкой, неурезанной демократии. В подтверждение этого предлагается разделить всех граждан на активных и пассивных (лишенных избирательного права). К последним философ относит тех, кто вынужден добывать себе средства существования, лишь выполняя распоряжения других, т.е. низы общества.

У Канта имелись свои основания поддерживать веру в незыблемость авторитета верховной власти и закона. Скорее всего, он помышлял о необходимости обеспечить максимальную устойчивость главных опор гражданского состояния, покончившего со стихией дикости и произвола в жизни людей. Можно думать, что Кант специально не преследовал цели оправдать ущемление свободы граждан, поколебать идею автономии воли и т.д.

В кантовском понимании государь, правитель, «регент» по отношению к подданным получает только права, но отнюдь не обязанности. Кант оспаривает право народа наказывать главу государства, если даже тот нарушает свой долг перед страной. Философом категорически осуждается право восстания и допускается только легальное и в некотором роде пассивное сопротивление существующей власти.

Кант считал, что индивид может не чувствовать себя внутренне связанным с государственной властью, не ощущать своего долга перед нею, но внешним образом, формально он всегда обязан выполнять ее законы и предписания. Таким образом, Кант оправдывает политическое неповиновение особого рода. Явно и публично оно не дискредитирует государство, ни в коей мере не ориентировано на ниспровержение существующего государственного строя. Подобного рода неповиновение выступает, если следовать ходу мыслей Канта, формой борьбы за право - в отличие от прямых революционных действий, которые по сути своей являются открытой борьбой за власть.

Кант выдвигает проект установления «вечного мира». Его можно достичь, правда в отдаленнейшем будущем, созданием всеохватывающей федерации самостоятельных равноправных государств, построенных по республиканскому типу. По убеждению философа, образование такого космополитического союза в конце концов неминуемо. Залогом тому должны были явиться просвещение и воспитание народов, благоразумие и добрая воля правителей, а также экономические, коммерческие потребности наций.